Одной ногой в могиле - Страница 33

Мать окинула его уничижительным взглядом и презрительно пожала плечами:

— Вообще-то, я не согласна. Ну, что ж! Разве ты не красавчик?

Сказанные слова, судя по интонации, на комплимент не тянули.

— Ее отец тоже был красавчиком, просто ослепительным. Конечно, ты должен знать. Она — его точная копия. Иногда я просто видеть ее не могу из-за сходства.

Меня больно резануло: я всю жизнь это чувствовала. Может, она меня и любила, но принять не могла. И неизвестно, сможет ли когда-нибудь.

— Возможно, она выглядит, как он, не могу сказать, — хладнокровно ответил Кости. — Никогда не встречал того типа. Но позвольте уверить — в ней очень много и от вас. Упрямство, например. Отвага. Вредность, когда выходит из себя. Кроме того, она хорошо помнит обиды. Впрочем, тут вы ее обогнали: больше двадцати семи лет наказываете ее за то, что случилось с вами.

При этих словах мать шагнула вперед и чуть не ткнула его пальцем в грудь:

— Как ты смеешь?! Ты имеешь наглость укорять меня тем, что было содеяно подобным тебе. Ты и сам наверняка не раз проделывал подобное, грязный бес-убийца!

Кости тоже шагнул вперед. Они соприкоснулись пальцами ног.

— Будь я бесом-убийцей, я бы много лет назад прокомпостировал вам билетик в один конец. Что сильно упростило бы мне жизнь. Вы колодкой повисли у нее на шее, когда те волки явились к ней со своим алчным предложеньицем. И все мы знаем, что заставило ее согласиться. Не так ли? Вас ничуть не беспокоило, как несчастна была она все эти годы, проделывая больше смертельных трюков, чем сам Гудини. Нет, вы были вполне довольны, что ваша дочь убивает вампиров, вместо того чтобы спать с одним из них! Ну, Джастин, надеюсь, этот эпизод доставил вам удовольствие. Однако он окончен. Я вернулся и остаюсь.

Мать испуганно взглянула на меня через его плечо:

— Кэтрин! Ты ведь не останешься с этим созданием? Он похитит твою душу. Он изменит тебя…

— Моя душа принадлежит мне и Богу, мама. Кости не смог бы ее забрать, даже если бы захотел. — Я встала так, чтобы смотреть ей в лицо, и сделала глубокий вдох (держись — теперь или никогда!). — И я больше не позволю ни тебе, ни кому-нибудь другому вмешиваться в мою личную жизнь. Ты не обязана любить Кости. По мне, можешь ненавидеть его всей душой, но пока я с ним, тебе придется его терпеть. Дону и остальным — тоже. Или… я уйду. И никогда не вернусь!

Мать тупо разглядывала меня и Кости, переводя взгляд с одного на другого. Потом ее глаза блеснули, и она горько рассмеялась.

— Только попробуй, мама, позвонить ко мне на работу и потребовать, чтобы его убили! Ты видела, что он сделал тогда на шоссе, а ведь он не злился в тот момент! И еще. Если кто-нибудь на него нападет, убью. Любого!

Я взглядом дала понять, что говорю серьезно. Конечно, я бы всеми средствами постаралась этого избежать, но в конечном, счете так и поступила бы.

— А потом мы с Кости исчезнем. Навсегда. Ты действительно этого хочешь? Если я останусь здесь с тобой и с ними, у меня будет гораздо меньше оснований пожелать превратиться в вампира. Лишишь меня поддержки людей — и… как знать?

Я бесстыдно играла на ее величайшем страхе, но она это заслужила. Губы Кости дрогнули.

— Оцените светлую сторону, — с дьявольской хитростью стал уговаривать он. — Если вы оставите нас в покое, рано или поздно я ей надоем. Но, вынуждая нас к бегству, вы предоставляете мне несколько альтернатив… — Окончание фразы повисло в воздухе.

— Думаешь, я поверю хотя бы одному твоему слову? — отбивалась мать. — Куда лучше для всех было бы, если бы ты сам себя проткнул колом и умер навсегда. Если бы ты и вправду ее любил, так бы и сделал.

Кости бросил на нее колючий взгляд. И нанес удар:

— Знаете, в чем ваша беда, Джастин? Вам отчаянно нужен хороший секс.

Я глотнула джина, чтобы скрыть рвавшийся наружу смешок. Господи, как я сама не додумалась? Она возмущенно фыркнула. Кости продолжал, будто ничего не слышал:

— Имейте в виду, своих услуг я не предлагаю. Свое отработал еще в семнадцатом веке.

Я ахнула, и джин попал мне не в то горло. Неужто он сказал о своей прежней профессии? Иисусе! Сделай так, чтобы я ослышалась! Но это не было обманом слуха.

Кости спокойно продолжал:

— У меня есть друг, который должен мне услугу. Берусь его уговорить… Котенок, с тобой все в порядке?

Я перестала дышать, едва услышала, как он легко признался в своем прежнем занятии. Добавьте застрявшую у меня в легких жидкость, и… Нет, со мной не все в порядке!

Матери было не до меня. Она извергала поток оскорблений:

— Грязный выродок, жалкий содомит…

— Сразу видно, какое ей выпало детство. Вы, женщина, больше заняты собой, чем своей дочерью: разве не видите, что она задыхается?

Кости похлопал меня по спине, чтобы помочь выкашлять джин из бронхов. Первый вдох оказался болезненным. На глазах обильно выступили слезы, но все же мне удалось сделать еще один мучительный вдох и еще один…

Убедившись, что я снова дышу, Кости вернулся к тому, на чем остановилась мать:

— «Содомит» — неверное определение, Джастин. Моими клиентками были женщины, а не мужчины. Просто хотелось бы прояснить этот момент. Не могу допустить, чтобы у вас сложилось обо мне превратное мнение. Конечно, если вы не доверяете моим рекомендациям по части секса, мне кажется, друг вашей дочери Хуан мог бы взяться за тяжкий труд по…

— Довольно! — завопила она, распахивая входную дверь.

— Заходите почаще! — крикнул он ей вслед.

Дверь захлопнулась с такой силой, что в окнах задрожали стекла.